Музыкант Алексей Брындин, необычайно здравомыслящий для своего возраста и… рода деятельности рассказывает о весне, полной надежд, о самокопании, как упражнении ума и фантазии и, конечно же, о личной творческой свободе.
— Весна нынче удивительная, поэтому сложно начать интервью с чего-то иного… Давай начнем с весны! Для тебя весна — это время, когда… Продолжи фразу.
— Для меня весна – это когда на душе становится легко, а на улице тепло и солнечно. Время, когда появляется желание ездить на природу, смотреть на небо, слушать птиц. И все это с ощущением света и радости. Мой город назван самым несолнечными, тем не менее и в Санкт-Петербурге весна прекрасна и всегда полна ожиданий и надежд.
— Принято думать, что по весне все влюбляются… А ты?.. Есть ли у тебя какая-то сезонная закономерность, в смысле влюбленности?
— Вполне допускаю, что это так, но конкретно я ни разу не влюблялся весной.
Мне кажется, что я, в принципе, живу в состоянии легкой влюбленности. Весной оно несомненно усиливается, однако к двадцати восьми годам я научился не путать ощущение влюбленности с ощущением «своего человека». Красивых девушек в России (и Санкт-Петербурге, в частности ) очень много, и влюбиться можно за минуту несколько раз. Все зависит, в первую очередь, от твоего собственного состояния. Влюбленность – это состояние души, зачастую независящее от самого объекта влюбленности.
— А в смысле творчества? Влияет ли весна на вдохновение?
— Что касается творчества, то пишется песен мало по весне, но я уверен в том, что именно весной и летом я проживаю так, что на осень и зиму остается большое количество воспоминаний, мыслей и идей.
— Выходит, вдохновение – удел непрофессионалов?
— Не могу сказать, что часто испытывал чувство вдохновения перед тем, как начать что-то писать… У меня оно скорее приходит во время процесса сочинения. Весной же я предпочитаю вести активный образ жизни и за сочинение песен не сажусь. Как говорится, служение муз не терпит суеты.
— Многие твои песни имеют прямое посвящение. Хорошие люди провоцируют тебя на творчество?
— Да, в последнее время прямых посвящений стало больше. У меня и раньше песни зачастую связывались с конкретными людьми, но сейчас, видимо, я перестал бояться об этом писать и говорить. Есть песни посвященные Александру Лямкину (группа «Альтависта»), Виталию Гасаеву, много песен посвящено девушке, с которой был очень близок четыре года своей жизни, песня матери, отцу, еще друзьям… Скорее всего, в 90% моего творчества прослеживается какой-то человек в качестве отправной точки. 10% — это природа, какие-то виды, просто пойманные мгновения.
— Но можно черпать и из собственных глубин? Свойственно ли тебе самокопание? И к чему обычно приводят подобные раскопки?
— Мне свойственно самокопание. Это своего рода упражнение ума и фантазии. Фантазия помогает модулировать ситуации, а ум — находить в них решения, пусть и спорные. Самокопание – это твой собственный лабиринт, по сути, безвыходный, но смысл его не в том, чтобы найти выход, а в том, чтобы получать удовольствие от процесса поиска. К чему приводят подобные прогулки? – По-разному. Иногда к песням и строчкам, иногда к духовному росту, иногда к признанию собственных ошибок. Раз нет выхода из этого лабиринта, то абсолютного ответа все равно нет.
— «Мытарь лучше нежели фарисей» — поешь ты в своей крутой песне… Кто они — сегодня — по-твоему, Мытарь и Фарисей?
— Мытарь и Фарисей в наше время? Если честно, то лучшим ответом на этот вопрос считаю первоисточник, то есть притчу Иисуса. Он «сказал эту притчу тем, кто уверены были о себе, что они праведны, и поэтому презирали и уничижали других» (От Луки 18:9).
Вот эта притча, как ее рассказал Сам Иисус:
Два человека вошли в храм помолиться. Один был фарисей, а другой мытарь. Фарисей встал и молился сам в себе так: Боже, благодарю тебя, что я не таков, как прочие люди; грабители, вымогатели, обидчики, злодеи, прелюбодеи. Или даже как этот мытарь! Я пощусь два раза в неделю и верно отдаю десятину, десятую часть всего, что приобретаю.
Мытарь же стоял вдали. Он даже не смел поднять глаз на Небо, но ударял себя в грудь и говорил: Боже, будь милостив ко мне, грешнику!
Тогда Иисус сказал стоявшим вокруг него: «Истинно говорю вам, тот, а не другой, пошел в дом свой оправданным перед Богом. Ибо всякий, возвышающий себя, унижен будет унижающий себя возвысится» (от Луки 18:9-14).
Не считаю себя вправе добавлять к вышесказанному что-либо. Буду рад, если эту притчу каждый примерит на себя и будет помнить всю жизнь.
— Что заставляет тебя писать социальные песни? Ведь это уже не лирика в чистом виде?..
— Социальных песен я уже давно не пишу. Ощущение социальности в моем творчестве возникает лишь из-за несхожести моей личности с прототипом современного человека.
Это не протест, а, наоборот, попытка найти поддержку. Вот таким образом и получается смесь лирики и социальности.
— Можешь ли согласиться с тем, что творческая свобода имеет право на разрушение границ морали?
— По поводу творческой свободы и возможности разрушения автором границ морали… Я весьма противоречивый человек. Верю и доверяю Богу, но при этом не хожу в церковь, не соблюдаю постов, не молюсь. Недавно мне сказали, что самое страшное – это умереть без покаяния, на что я ответил: «На все Воля Божия»… К чему я это рассказал? – К тому, наверное, что считаю невозможным разрушение границ морали человеком, ибо границы эти, во-первых, не нами придуманы, а во-вторых, нам абсолютно неизвестны. Я говорю о Морали с «большой буквы», а не о той, которая меняется каждое поколение. На тех, кто поет панк-рок в церкви, на сцену выходит голым, рисует мужские гениталии на разводном мосту, я смотрю, как на детей. И не реагирую. Вырастут.
— Какова же твоя личная творческая свобода?
— Моя творческая свобода обусловлена любовью. Во-первых, к родному языку, к его глубине и многообразию, во-вторых, к гитарному грифу и, в третьих, к людям, которые меня слушают. Свобода, кстати, на мой взгляд, всегда должна быть ограничена у человека. Есть такое произведение Барикко Алессандро «1900-ый», по которому потом сняли фильм «Легенда о пианисте», так вот в нем главный герой, проживший всю жизнь на корабле и игравший потрясающе на рояле, объясняет своему другу, почему не сошел на берег. Потому что «На рояле всего 88 клавиш, но ты бесконечен, а наш мир – это рояль Бога, у нет края».
— Ты, как и Алессандро Барикко, кстати, — номинант на Премию «Лада. Красота, спасающая мир». С чего для тебя лично начинается Красота? Как ты на нее реагируешь? Побуждает ли она на действие, на творчество?
— Что касается Красоты, то она повсюду. Начинается она, безусловно, с самого человека, ибо если ты не готов воспринимать Красоту, то ты ее и не увидишь. Я реагирую на нее всегда с улыбкой и теплом на душе. Если взять за основу знаменитую Лермонтовскую фразу: «Зло порождает зло», то разумно и логично будет звучать в противовес изречение: «Красота порождает красоту». Не представляю автора, которого красота не побуждала бы к творчеству или человека — к действию.
— Спасет ли красота мир? Осознаешь ли ты, что активно участвуешь в его спасении?
— Спасет ли мир Красота? – Спасет. Я осознаю, что живу в ХХI веке и что большинство считает, что спасти планету могут только ученые, ибо климат меняется, ледники таят, метеориты падают и так далее. Однако, повторюсь – Красота везде и во всем. Каждый просто видит разные ее проявления. Ученые, я уверен, видят ее в кристаллических решетках, атомах и молекулах, так же как художник видит в чертах лица, музыкант — в звуках инструментов, поэт — в словосочетаниях… Продолжать можно до бесконечности. Красота как и Любовь – это, прежде всего, состояние души человека. Без этого состояния планета, может, и будет жить, но мы с вами вряд ли.
Участвую ли я в этом спасении? – Хотелось бы верить… На все Воля Божия.
